Непьющий Хатаке провёл ночь в питейном заведении, предаваясь возлияниям, а на утро, едва продрав глаза, отправился к Хокаге с просьбой отправить его да хоть к самому дьяволу в пекло. Сарутоби-сенсей ничего не сказал, надеясь, что рано или поздно всё само собой пройдёт.
Несмотря на свою проницательность, он не понимал, что между ними уже начался необратимый процесс. Они давно перешли ту черту, до которой ещё можно было жить как прежде. И сейчас являли собой одно целое, жестоко раздробленное на две неполноценные части.
Время шло и, согласно поговорке, некоторые раны всё же зажили. Пламя бушующей некогда страсти почти угасло, но окончательно не потухло. Где-то в глубине естества тлели угли, ожидая своего часа.

Рин не спала, ворочаясь в жарком плену скомканных простыней. Давно уже она ни давала волю воспоминаниям. Встреча с Хатаке...
Она отчаянно боролась с собой, но тело всегда предавало ее, особенно когда речь шла о Какаши. Самоудовлетворение – не лучшее решение. За прошедший год ничего другого ей не осталось. Молодой организм, привыкший к длительным любовным ласкам, требовал своего. Через некоторое время Рин попыталась наладить отношения с кем-то еще кроме Какаши. Парни находили ее скромной и нерешительной, но довольно милой и интересной. Рин отлично понимала, что не искренна сама с собой и с парнями, которые за ней пытались ухаживать. Она прерывала отношения раньше, чем они переходили во что-то большее. Сарутоби-сенсей переживал за нее и всё чаще начинал советовать, чтобы та определилась в жизни.
Рин билась в жаре, лаская себя пальчиками. Ритмичные движения все сильнее ускарялись. Быстрее, жёстче, пока вязкая жидкость не сделает все ее лепестки мокрыми. Стон. Из глаз несколько слезинок от временного облегчения. Подавляющее чувство собственной никчемности накрывает почти сразу после разрядки. Это всё из-за Хатаке. Из-за того, что их пути вновь пересеклись. Так легко, оказалось, вспомнить прошлое.
Уже не имело смысла выяснять - кто был прав, а кто виноват. Время ушло. Осталась горечь и немного обиды. На саму себя, ведь за этот год она так и не научилась обходиться без Хатаке. Не думать о нём с волнением. Не вздрагивать каждый раз, завидев издали долговязую фигуру. Не вспоминать, закрыв глаза, нежные прикосновения. В погожие летние деньки Рин довольно часто застывала около окна, глядя на зеленеющий вдали лес. Ее подчиненные знали, что в такие моменты главу отдела лучше не трогать. Рин вспоминала то счастливое время, полное радости и солнечного света, которое провела вместе с Хатаке. Его нельзя было забыть или просто вычеркнуть из жизни. Оно навсегда осталось в памяти, чтобы оживать и напоминать о себе. Тревожить вновь и безжалостно терзать.
Рин решила, что не сможет уснуть, за окнами занималась заря. Сумрак в комнате рассеялся, можно различать очертания предметов, не зажигая свет. Куноучи встала, скорбно рассматривая смятые простыни. Нужно в стирку. Один раз в неделю она посещала прачечную, всегда по четвергам. В субботу ходила на рынок закупать продукты. Упорядоченная жизнь. Изо дня в день одно и тоже. Не потеряла ли она за этой рутиной само чувство жизни? Раньше такого не было. Лихорадочные, невероятные дни, когда она не знала, где окажется завтра. Хатаке так просто рушил ее планы, хотя, тогда у них была общая жизнь, всё общее...

От прошлого Рин пряталась в этой строго упорядоченной жизни главы секретной медицины. И очень скоро стала зависеть от неё. Стоило нарушить расписание и казалось – наступал конец света.
Рин положила простыни в корзину с грязным бельём и зашла в душевую кабину. Воду похолоднее, в принципе в такую рань из горячего крана текло что-то едва тёплое. Остатки полудрёмы унесло холодной струёй, вместе с едва утолённым возбуждением. Хорошенько закоченев, она, наконец, выбралась из душевой. И опять воспоминания…
В загородном доме была просторная ванная с настоящим мини бассейном. Часто они выбирались на горячие источники. Сейчас же – экономичная квартирка могла вместить в себя лишь эту душевую кабинку.
Рин натянула на озябшее тело свою повседневную одежду. В любую погоду, в любом состоянии, ранним утром куноучи отправлялась на тренировку. В самой Конохе да и вокруг неё хватало тренировочных площадок. Рин выполняла стандартный комплекс упражнений. Поддерживать себя в отличной физической форме необходимо любому ниндзя, так как в любой момент можно получить боевое задание.
Рин продолжала изводить себя тренировками, понимая, что настоящую форму можно обрести только с боевым опытом. Она взяла себе не большой отпуск. Не нужно к восьми спешить на работу. Рин всегда приходила раньше. Не раз ей приходилось подготавливать документы для Хатаке с заданиями на самые сложнейшие миссии, сохраняя на лице деловое равнодушие. Сердце замирало в груди, а глаза не поднимались выше уровня плеч, прячась за ресницами. Никто не знал, чего такие моменты стоили Рин. И как она радовалась, когда Какаши возвращался с заданий.
Хатаке видел, как Рин вышла из дома и неторопливой трусцой побежала в парк. Следить за ней было давней привычкой. Рин и сама не подозревала, что весь этот год с ней был такой заботливый ангел-хранитель.
Рин заметно прихрамывала, неосторожные движения давались с болью. Тренировка вымотала ее в конец, подвернув лодыжку, она даже об этом не думала. Медицина в Конохе шагнула далеко вперёд, такие ушибы уже не представлялись сложными, их вылечивали за 10 мин. Она сильно сдружилась с одним юным чуйнином, который проходил практику у них в отделе, он то и займется мои ушибом, думала она.
Какаши испытывал вязкую ревность. Рин за год все же нашела к кому привязаться. Хатаке понимал, что ревность беспочвенна, но волноваться и ревновать не переставал.

Летний световой день начинался рано и быстро. Рин неплохо размялась, но не рискнула отрабатывать приёмы рукопашного боя. Имиру запретил ей лишние нагрузки, на лодыжку.
Девушка села на каменистом берегу реки, подставив лицо ещё робким солнечным лучикам. Попытка расслабиться и помедитировать не увенчалась успехом. Она не могла не думать о своей работе. Сегодня будет проверка практики Имиру. Его будут принимать она хокаге и Хатаке. Сможет ли пройти мимо то, что Имиру так ничего в основном и не достиг. Она переживала за него, зная строгость хокаге и Какаши.
- А если и вправду попросить его быть немного снисходительнее? – возникла шальная мысль. – Наверно я имею право его хоть о чём-то просить?
Гордость и упрямство не позволило бы ей сделать это. Никогда…
Но не тут-то было. На выходе из парка ее поджидал Хатаке. Шиноби стоял, прислонившись спиной к стволу дерева и увлечённо читал одним открытым миру глазом небольшую книженцию.
- Доброго утречка! Поддерживаешь форму – это хорошо! - добродушно начал он, не отрываясь от своего занятия.
- Доброго…
Рин хотела с невозмутимым видом пройти мимо, но следующие слова Хатаке заставили его остановиться.
- Тренируешься, может, хочешь ещё раз сдать экзамен на главу мед. Отряда АНБУ? Я всегда к твоим услугам!
Рин покраснела, в гневе сжимая кулаки.
-Ты… ты…
Хатаке медленно перелистнул страницу.
-Или уровень джойнина – твой предел!
- Ты всегда меня дразнишь. Чего ты добиваешься? И… читать, разговаривая с собеседником - некультурно!
Если бы Имиру видел бы своего спокойного наставника – он бы сильно удивился.
Рин едва ли не вырвала книгу из рук Хатаке.
- Твоя бесцеремонность всегда меня бесила!
- Извини, Детка! – Хатаке поднял, наконец, взгляд на возмущённую Рин. – Очень уж занимательный роман. Как раз я дочитал до такого пикантного момента, что всё во мне….
Хатаке сделал пошлый жест, давая понять, как же всё в нём отреагировало.
- Для этого есть дома терпимости! – холодным тоном сообщила немного сконфуженная Рин. Как она могла запамятовать, что Какаши на самом деле был ещё тот пошляк.
- Не могу сказать, что это время хранил верность своей любимой, - многозначительно сообщил ниндзя, беззастенчиво улыбаясь под маской, - Но не забыл ее, это точно!
Рин швырнула книгу шиноби.
- Я миллион раз просила не называть меня Деткой…
- Я помню те времена, когда ты просила меня не только об этом, но и о многом другом…. Напомнить, как оно было?
Рин глубоко вздохнула, отлично понимая, что его провоцируют.
- У вас, Какаши-сан, очень хорошая память! Не мне с вами тягаться. Но, похоже, вы забыли, что ранним утром должны присутствовать на экзамене Умиро Тенго.
Держаться намеренно доброжелательно и равнодушно, на порядочном расстоянии, как в мыслях, так и физическом контакте - хорошая стратегия. И не смотреть в глаза.
- Точно! – Какаши улыбнулся, запустив пятерню во взъерошенные волосы.
Так больно было снова узнавать эти повадки любимого человека. Рин вздрогнула, прогоняя прочь подобные мысли. Всё же прожив вместе три года, неизбежно узнаешь человека так недопустимо интимно и близко.
За год мало, что изменилось…. Рин не хотела бы узнать, что осталось прежним, а что появилось новое. Она не хотела об этом задумываться, но как иначе. Неужели уже и сознание не слушается ее?
- Я хотел бы больше узнать о твоем подчиненом, вот и встретил тебя. Пойдём в город, угощу чаем и данго…
Хатаке прекрасно знал, что от этого Рин не откажется.

Умиро самый любознательный он схватывает все на лету, но вот пока он не достиг особых результатов! – с улыбкой рассказывала раскрасневшаяся куноучи, сидя в «Ичираку» рядом с Хатаке. - Какаши-сан, вы и сами скоро узнаете его лучше.
Хатаке не пил, конечно, и не ел, зато внимательно следил одним единственным открытым глазом за ней.
Ты так сильно привязалась к нему, что чуть не пошла под трибунал из-за него, я в курсе с историей пропажи секретных документов. …
Рин не поднимала глаз.
- Я никоим образом не прошу за него, это оскорбило бы его как воина. Я верю в его силу, так же как и в вашу справедливость.
В этот час на улицах Конохи было довольно многолюдно. Жители спешили по своим делам, и не обращали внимания на двух ниндзя. Шиноби и куноучи просто присели отдохнуть и перекусить перед очередным заданием, что ещё можно подумать, глядя на них. Рин осознала, что уже довольно поздно, а она, как бывало и раньше в обществе Какаши, потеряла счет времени.
Хатаке подался вперёд, едва слышно говоря:
- Я позволю ему сдать экзамен, хотя я в медицине не силен, все равно мой голос решающий, но за это ты снова станешь моей!
Краска в лицо, беглый взгляд на Какаши и по сторонам, а вдруг кто-нибудь мог услышать. Ей стало так не ловко, почему она так разволновалась!?
- Нет! Что вы себе позволяете???
- Ну, раз нет, значит - нет…
Хатаке попросту исчез в клубах белого дыма. Рин выдохнула, поняв, что последние минуты забыла, как дышать. Хотелось провалиться сквозь землю.
Или…или…
Ну зачем он сказал это? Как же тяжело, когда появляется возможность выбора. Тем более, когда большая часть тебя очень хочет принять такой вот выбор.
- Я должна быть стойкой. Я не поддамся!
Только сейчас она заметила, что на опустевшем стуле лежит книга в ярко оранжевой обложке.
«Приди, приди, Рай!»
Рин взяла её, с намерением позже вернуть ниндзя. Книги известного толка не интересовали ее, но… почему-то последующую часть дня она провела за чтением. Может это из-за праздного любопытства. А может из-за волнения за Имиру.
По мере прочтения щёки девушки приобретали всё более красный цвет. Почему-то она представляла на месте главного героя и героини - Какаши и себя. Хотя, герои этой книги могли у них многому поучиться. Было чему! За три года они перепробовали едва ли не всё возможное, в пределах разумности, конечно.
Рин была поражена до глубины души, что Имиру прошел практику и ему дали звание джойнин, теперь он был на ровне с ней только вот опыта, все равно у него было Малова-то..
В связи с отпуском у Рин появилось много свободного времени. Не надо было, помимо непосредственной работы в секретке и библиотеке, составлять планы, и возиться с травами. Глава секретного отдела по мед. не знала чем занять себя поэтому вернулась на работу, договорившись с каге. Благо бумажной работы хватало всегда. Она не хотела оставаться без дела. Предательское чувство, что Хатаке где-то рядом, не давало покоя.
Рин осознала, что здорово боится неизбежной встречи. Что теперь делать, как себя вести? Нужно занять свободное время и держаться больших компаний. Так Хатаке не сможет подобраться к ней. Наивно. Рин и сама понимала это. Какаши не оставит ее в покое, за ним станется подойти и на людях. Довольно часто Рин спрашивала себя – чего на самом деле опасается, почему мнение окружающих так для нее важно? И зачастую признавала, что готова переступить через свои страхи, особенно в одинокие холодные ночи, такие как сегодня. Но наступало утро, и здоровалась со своими сотрудниками, на сомом деле осознавая, что очень слаба и беспомощна.
Рин с остервенением захлопнула толстый том очередной мудреной книги, в который вот уже минут сорок бессмысленно таращилась.
- Я продолжаю жалеть себя. Ищу оправдания своей трусости... Я такая жалкая…
Она поднялась из-за стола. В этот час в штабе помимо охраны оставалось всего несколько человек. В этом крыле - она одина.
- Что я делаю? Кого пытаюсь обмануть?
Рин сложила документы и, натянув на плечи свою куртку, собралась уходить. Холодная, звёздная ночь встретила ее за порогом. Летом иногда бывают такие, почти морозные, ночи. В такие ночи лучше всего забраться под стёганое одеяло и прижиматься к горячему телу рядом.
До дома примерно двадцать минут неспешным шагом. Она подняла ворот куртки, чтобы хоть немного противостоять непогоде, и скользнула в ночь. Она ожидала, что Хатаке обязательно объявится. Выйдет из темноты, как всегда скажет что-нибудь гадкое. Но Какаши не показывался. Рин почувствовала обиду и горечь. Вот так - с ней поиграли, подразнили и за ненадобностью оставили в покое.
Порывы холодного ветра, подталкивая в спину, проводили ее до дома. Рин признала, что хотела бы сейчас увидеть бывшего любовника, даже повздорить с ним, как зачастую бывало. И, быть может, согреться в тепле так хорошо знакомого тела.
- А если отступить, позволить себе совсем немного. Всего один раз…. Быть крайне осторожной. Просто вспомнить, как это бывало. Ведь ничего такого в этом нет…
Или есть?
Рин закрыла за собой дверь, оказавшись в тёмной одинокой квартирке. Она не включила свет, опускаясь на пол прямо у порога, обняла колени руками, силясь не расплакаться. Никогда прежде куноучи не чувствовала себя такой никому ненужной.
- Какаши, сегодня я не смогла бы сопротивляться…
В последующие сутки холодный ветер пригнал унылый дождь. Рин стояла у окна, глядя на лужи, быстро образовавшиеся на дорогах Конохи. Девушка начинала ненавидеть выходные. Тем более такие вот выходные. Раньше любая погода не была помехой. Провести воскресенье не вставая с постели – это очень даже неплохо. Когда есть с кем провести…
Во время утренней тренировки она продрогла под стылым дождём и сейчас отчаянно чихала. Не хватало только подхватить простуду.
- Сейчас бы в горячую ванну! - размечталась Рин, пытаясь приготовить нехитрый обед из оставшихся в доме продуктов. Идти по такой погоде в магазин она не рискнула.
Обычно готовкой занимался Хатаке…

Рин решила, что последнее время слишком часто вспоминает прошлое и в особенности Какаши. Хотя на самом деле не было и дня, когда бы она не вспоминала то время. Куноучи в который раз пожалела, что в городской квартире не предусмотрен очаг. Было бы хорошо погреться у огня.
- Может переехать за город? - эта идея всё чаще посещала ее.
Звонок в дверь отвлёк Рин от насущных размышлений и приготовления омлета. Кто бы это мог быть…

На пороге стояли Хатаке и Пакун, мокрые и жалкие. Собака почти по-человечески чихнула, встряхнувшись всем тельцем.
- Привет…
- Пустишь обсохнуть?
Что оставалось делать? Рин пригласила гостей в дом. Достала из стенного шкафа полотенце для Хатаке, поглядывая на мокрую собаку. Непонятно, почему Пакун сразу не убрался в свой «суммонский» мир.
- Мы только с задания, - сбивчиво пояснял ниндзя. - Твой дом оказался ближе всех, я боюсь, что Пакун простудится…
Это была самая что ни на есть наглая ложь. Призванному суммону не могли грозить такие мелочи человеческого мира. Да и самого Какаши погодные катаклизмы не пугали. Рин ещё с давних времён знала, что Хатаке отличается отменным здоровьем. Возможно, АНБУ делались специальные прививки.
Рин взяла второе полотенце и приблизилась к собаке, намереваясь вытереть её.
- Даже не думай, девочка! – предупредил ее Пакун.
- Мы скоро уйдём, – изрёк Какаши, поглядывая на Рин. – Ливень стихнет и…
- Может чаю?
Рин не забывала о гостеприимстве, чувствуя неловкость. Хатаке внимательно изучал квартирку куноучи, казалось, ни одна мелочь не ускользнула от внимательных глаз.
- Да, не откажусь, и… у тебя что-то горит…
Кухонька успела наполниться чадом. Рин засуетилась, пытаясь одновременно спасти остатки обеда и проветрить кухню. Хатаке с прискорбным видом смотрел за тщетными попытками девушки.
- Ты до сих пор ужасно готовишь, - решил Пакун и убрался в свой таинственный «суммонский» мир, ни с кем не прощаясь.
-Не обращай внимания, - посоветовал Хатаке. – С возрастом характер Пакуна стал только хуже.
Какаши с деловым видом помыл руки и нацепил на себя передник.
- Присядь, я сейчас что-нибудь приготовлю!
Рин была бесцеремонно отодвинута в сторону, а потом и вовсе усажена на табурет. Хатаке весело насвистывая, полез в холодильник.
- То-то я смотрю - ты исхудала! Некому о тебе заботиться…
- Какаши-сан, я… - Рин чихнула, сказывалась тренировка. – Вы не у себя дома…
- Посиди немного, не мешай, доставь мне такое удовольствие. Тем более я и сам проголодался. Пусть это будет платой за то, что Имру собственноручно сдал экзамен.
-Что вы думаете о нем? – не устояла и задала волнующий вопрос Рин.
- Что за обращение ко мне - на Вы? Я могу и обидеться, после всего того, что между нами было!
- Ты думаешь, что можешь приходить вот так – словно приятель, и непринуждённо вести себя, особенно после всего того, что было! – Рин заметно злилась. – Зачем заявился?
Хатаке замер, не оборачиваясь к собеседнице, едва слышно прошептал:
- Мне было одиноко, и этот дождь…
Повисло гнетущее молчание, нарушенное чиханием Рин.
- Простыла?