Саске не мог сказать, что Орочимару плохо готовил, потому что это было бы слишком мягким определением для стряпни змеиного Сеннина. Орочимару умудрялся сотворить из пары куриных яиц и щепотки соли нечто, чему невозможно дать определение ни в одной из известных вселенных… Однако, так уж сложилось, что желтоглазый пенсионер на этой неделе являлся дежурным по кухне и наотрез отказывался передать свою почетную обязанность верному Кабуто или тому же Саске.
Орочимару прогнал от плиты всех, включая Учиху Итачи, уже который день проводящего «секретную разведывательную миссию» и усердно изображающего из себя покойного Кидоумару. Змеиный Сенин принялся ТВОРИТЬ…
- Еще уксуса, еще горчички, еще перчика, - Орочимару задумчиво почесал затылок, - кажется, все положил… Как там это называется? – он еще раз мельком заглянул в кулинарную книгу, - торт «Наполеон»… Хорошо, теперь нужно как следует прожарить на открытом огне…
Взрыв на кухне произошел чуть позже, застав Саске-куна врасплох. Он не ожидал, что это произойдет настолько быстро… Похоже, Орочимару решил превзойти свой предыдущий рекорд, составлявший семь минут сорок секунд. Ко всему прочему, в отличие от предыдущего раза, сейчас разворотило добрую часть восточного крыла.
- Ну и ладно, - пробурчал мститель, отряхивая новенькое кимоно от пыли и сажи, - по крайней мере, есть ЭТО мне не придется…
- Саске-кун, - шум пробудил к жизни Кабуто, временно находившегося в состоянии шока, вызванного ожиданием «кухонного сюрприза» по фирменному рецепту Сеннина, - Орочимару-сама успел спастись?
- Не знаю я ничего, ничего не видел, я просто хотел, что бы он научил меня новому дзюцу, а он меня игнорирует, все меня игнорируют, никто не понимает моего тяжелого детства, я хочу убить Итачи, а он сильный, сразу видно, что мой брат, - на одном дыхании выпалил Саске.
- Да, да, конечно. Саске-кун, - медик пытался разглядеть среди клубов дыма знакомый силуэт, - ОРОЧИМАРУ-САМА! Родненький! Миленький! Как вы там?
Хриплый голос желтоглазого синоби заставил их подскочить на месте, поскольку раздавался не из руин кухни, а откуда-то сзади:
- Что случилось? Что ты орешь, Кабуто? Ты же не в деревне!
- Это призрак Орочимару? – решился предположить Учиха.
- Он теперь будет нас мучить всю оставшуюся жизнь за то, что мы не смогли его вытащить из этого ада… - пролепетал очкарик.
- Эй, вы! – в голосе Сеннина слышалось искреннее возмущение, - совсем от рук отбились! Я пока не собираюсь прощаться с жизнью!
Кабуто и Саске медленно развернулись – все верно, вот он стоит, в чистеньком халатике, целый и невредимый. За шиворот Орочимару держал брыкающегося и вырывающегося Кидоумару.
- Он пытался меня убить, - обвиняющим тоном сообщил пенсионер и как следует встряхнул звука-ренегата, - он оторвал меня от приготовления пищи! Ворвался на кухню и принялся тыкать своим кунайчиком налево и направо!
- Я шутил! – пискнул шестирукий.
- Шутил он! – Орочимару выглядел немного обиженным, - а если бы ты в меня попал? Что бы сказали твои Акацуки, узнав об этом?
- Э-э… Выдали бы мне премию…
- Кидоумару – в Акацуки? – ужаснулся Кабуто, - а то то я думал, что это он умер, а теперь разгуливает?
- Минуточку! – подал голос грозный Учиха, - что значит – из Акацуки? Ты, - он ткнул пальцем в шпиона, - Итачи знаешь?
- Да, - испуганный «Кидоумару» забился еще сильнее.
- Я его тоже знаю! – гордо сообщил Саске-кун и пожал одну из шести рук, - он – мой брат!
- Ага, - закивал неудачник, - точно брат! Как я сразу не догадался?
- Я пошел, - Саске дерзко вскинул голову и попробовал обойти закрывающего проход Орочимару.
Рука Сеннина перехватила его за пояс кимоно и Учиха оказался лицом к лицу со своим сенсеем. Глаза Орочимару ничего хорошего ему не предвещали.
- Саске-кун, живо на кухню! Я что – для себя одного готовил? – змеиный Сеннин отпустил наконец Кидоумару и подтолкнул его в ту же сторону, куда направил Саске.
Кабуто смотрел на пенсионера с надеждой – но и ему не удалось избежать расплаты (видимо, за бездействие…). Холодный взгляд Орочимару подсказал ему, что всегда можно найти времяпровождение гораздо менее приятное, чем поглощение пищи, созданной поваром-неудачником.
- Да, Орочимару-сама, понуро выдавил медик и поплелся за остальными.

- Торт «Наполеон»! – Орочимару потратил полчаса, что бы отскрести шедевр кулинарии от закопченного потолка, и теперь держал его на блюде перед собой, - а запах какой… Саске-кун, тебе плохо? Почему ты стал еще бледнее, чем я?
- Я не голоден, - Учиху била дрожь, - мне… Надо полежать…
- Успокойся, Саске-кун, - Орочимару посмотрел на Кабуто, - если Саске-куну не станет лучше, сделаешь ему клизму… Или лучше две клизмы.
- Да, Орочимару-сама, - медик поймал на себе укоряющий взгляд Учихи, но что он еще мог сделать?
- Орочимару… сама… - подал голос Кидоумару, - а ты есть сам будешь?
- Я бы с удовольствием, но у меня аллергия на сладкое, - Сеннин пожал плечами и швырнул «Наполеон» на останки стола, - кушайте, на здоровье…
- Он проделывал это с пленными членами АНБУ, - шепнул Кабуто на ухо Саске, - в результате чего, они все покончили жизнь самоубийством, и ему пришлось проводить свои опыты на мне… И ведь он это не со зла делает…
- Заткнись! – рявкнул Учиха, и, под внимательным взором желтых очей, отправил в рот первый кусок.
Орочимару улыбался.